– Нет, он не мертв… По крайней мере, пока…
Дорайна со свистом выдохнула воздух.
– Тогда что с ним? Где он?
– Он тоже в заповедных землях, – еле слышно проговорил нетир. – Не знаю, как такое возможно вообще. Словно боги играют в какую-то одним им известную игру… Мне жаль, парень. Твой брат еще не мертв, но это лишь вопрос времени. Вряд ли ты когда-нибудь увидишь его.
Дорайна сидела, обхватив голову руками, пытаясь осмыслить то, что только что обрушилось на нее. Мысли лихорадочно метались в голове, она понятия не имела, как справиться со всем этим.
Сквозь свинцовую тяжесть, опутавшую разум, ворвался тихий голос прорицательницы: «Твой брат… От того, найдешь ты его или нет, зависит его жизнь. Ты можешь пойти другим путем. В конце концов, ты ничем ему не обязана. Он даже обидел тебя. Просто знай. Если так поступишь, он умрет. И очень скоро».
Могла ли она сказать все это, если бы видела, что спасения нет? Хватило ли бы у нее жестокости и низости так поступить? Внушить надежду там, где ее нет!
Дорайна резко подняла голову и уставилась в горящие янтарным блеском глаза Бивария.
– Я точно знаю, что могу спасти его. И я это сделаю. Я пойду за ним, где бы он ни был. Покажите мне место на карте, где он был до того, как оказался в заповедном лесу.
Принц издал яростный возглас:
– Ты не можешь пойти туда! Это самоубийство.
– Может быть. Но я пойду, – спокойно сказала она.
Нетиры молчали, обескуражено глядя на нее. Биварий обвел место на карте и протянул ей, затем покачал головой. Дорайна взяла бумагу и побрела обратно к костру.
Утром ее ожидает тягостная сцена прощания. Тягостная, разумеется для нее. Нетиры скажут о том, что путешествие закончено и все свободны, расплатятся с воинами. А потом отправятся восвояси. Дорайна увидит черноволосого в последний раз. Холодного, отстраненного, далекого. Он уже мысленно будет находиться на своей загадочной родине. А через пару недель даже не вспомнит о существовании глупой диранийской девчонки.
Ночью она почти не спала, то и дело открывая глаза и жадно вглядываясь в бледное прекрасное лицо спящего принца. Хотелось кричать от боли, но она могла лишь закусывать до крови губы.
– Мы продолжаем путь, – разбудил ее утром надменный голос.
Дорайна непонимающе обвела глазами лагерь, где почти все еще спали. Рядом с ней стоял черноволосый, его зеленые глаза посверкивали из-под темных очков.
– Но как? Вы же… – лепетала она.
– Объект для меня слишком важен. Твое упорство напомнило мне, что за свою цель нужно бороться. Только тогда я смогу победить, – он вскинул подбородок.
– Но ведь мы идем…
– Я знаю, куда мы идем. И я готов на это.
– А люди?! Они заслуживают знать, куда вы их ведете.
Дорайна обвела рукой спящих воинов.
– Когда дойдем до места, я отпущу их. Дальше пойдут лишь те, кто не боится рисковать. К тому же с нами Биварий. Если из того проклятого места и есть выход, только он может отыскать его.
С трудом скрывая радость и облегчение, Дорайна кивнула. Принц отвел от нее взгляд и двинулся прочь. Девушка же подумала о том, что до сих пор не знает, что же за объект ищет черноволосый и почему так страстно желает его заполучить. В любом случае, из-за этого у нее появился шанс вызволить Мойдера. Да и что греха таить, она радовалась, что сможет еще немного побыть рядом с тем, кто полностью завладел ее мыслями.
На следующий день, когда отряд тронулся в путь, Дорайну не покидало чувство непонятного беспокойства. Она не могла понять, что его вызывает, но сердце тревожно ныло. И чем дальше они ехали, тем сильнее становилось это ощущение.
А потом и вовсе произошло нечто странное. Голову пронзила вспышка такой сильной боли, что Дорайна, управляющая в этот момент повозкой, повалилась набок. Лошадь мотнулась в сторону, едва не перевернув телегу. Черноволосый тут же бросился к месту событий и успел подхватить летящую вниз, под колеса, девушку. Остальные воины остановились, окружив повозку и встревоженно переговариваясь. Кильдер соскочил с повозки и тоже кинулся к Дорайне.
Девушку уложили на землю, пытаясь привести в чувство. Она же почти не соображала, что происходит, охваченная единственным ощущением – голова раскалывалась на части. А потом словно приказ раздался в голове, заставляя идти туда, куда ведет чутье. Дорайна открыла глаза и невидяще уставилась на нетира, с беспокойством смотрящего на него.
– Мы должны ехать влево.
– Куда влево? Зачем? – непонимающе спросил он.
Подъехал лысый и тоже спешился.
– Что случилось?
– Не знаю. Но мы должны ехать туда, куда я сказала, – механическим голосом откликнулась девушка. – Я просто чувствую.
– Но там даже дороги нет. Только лес.
– Я знаю. Потому нужно идти пешком. Оставить здесь лошадей и повозку.
– Уверен, что так надо? – поколебавшись, спросил принц.
– Я ни в чем не уверен. Просто если туда не пойду, эта боль разорвет меня на части, – жалобно вздохнула она, чувствуя отголоски того, что испытала.
– Ладно. Оставим пару ребят охранять лошадей и припасы, а сами пойдем, – решился нетир и помог Дорайне подняться.
Около получаса все шли молча, вообще не понимая, зачем и куда идут. Девушка вела отряд, двигаясь четко и целеустремленно, будто ее вело что-то за собой. Стоило свернуть с нужного пути, в голове снова вспыхивала боль и она возвращалась обратно. А затем вдруг застыла столбом, вытянув руку вперед и чувствуя, как колеблется невидимая завеса. Остальные сгрудились вокруг, непонимающе глядя на нее.